Е.Э. Овчарова


Идея для написания данной статьи возникла, когда в результате использования функции «Поиск» WINDOWS XP по содержимому моего ноутбука в поисках накопившейся в разных папках информации о Франсуа Бернье было обнаружено неожиданное сочетание имен: Анатоль Франс, великий и незаслуженно задвинутый во второй ряд французский писатель конца XIX и начала XX в. - и Франсуа Бернье (1620 - 1688), французский врач, профессор медицины в Университете Монпелье, мыслитель и знаменитый путешественник. Эти два имени относятся к совсем разным эпохам в жизни автора данной статьи и посему до данного момента в его сознании никак не связывались; только здесь пришло осознание факта, что Бернье, о котором упоминает персонаж «Восстания ангелов» и есть тот самый знаменитый путешественник, что энциклопедист Анатоль Франс выбрал Франсуа Бернье в качестве одной из ключевых фигур в бурной истории развития прогресса человеческого рода.
Анатоль Франс в своих произведениях был склонен делать обзоры мировой истории – и даже истории Вселенной, иронически-обстоятельные, составленные, кажется, из одних только изящных парадоксов, наполненные энциклопедической ученостью (подчас наро-чито излишней, пародирующей эту самую ученость); возможно, что данная склонность возникла из той средневековой литературной традиции, изучению которой великий французский писатель посвятил чрезвычайно много времени, средневековые аллюзии пронизывают все его творчество – и глубину этого проникновения можно оценить хотя бы по циклу произведений, посвященных аббату Куаньяру; средневековые раритеты, порой весьма причудливые, сопровождали Франса повсюду – дома (парижский особняк писателя был весь ими забит), на прогулках и в путешествиях.
Один из наиболее известных вышеупомянутых обзоров содержится в романе «Остров Пингвинов». История цивилизации предстает здесь в образе ученой пародии на историю Франции, а вернее, на изложение истории Франции: «Я изучал камни – простодушно со-общает повествователь истории народа пингвинов – представляющие как бы начальную летопись пингвинов. На берегу океана мной был разрыт еще никем не тронутый древний курган: я обнаружил в нем, как это обычно бывает, каменные топоры, бронзовые мечи, римские монеты, а также монетку в двадцать су, с изображением французского короля Луи-Филиппа Первого» . В этом романе в своих иронических парадоксах Франс предвос-хищает бурные дискуссии историков позднейшего времени – но, впрочем, обсуждение историографических экскурсов Анатоля Франса, пожалуй, выходит за рамки данной ста-тьи.
В рассказе «Святой Сатир» из цикла «Колодезь святой Клары» представлена мифологи-ческая трактовка истории мира; здесь ее излагает старый сатир, согласно франсовской космогонии, единственный из древних богов, кто был рожден Землей задолго до того, как Юпитер низверг Сатурна, кто дожил до современности. Сатир оплакивает прежние времена, описывая их в тонах самых буколических: «Под властью Юпитера в источниках, лесах и горах поселились нимфы. Фавны, сплетаясь с нимфами, вели легкие хороводы в чащах лесов» . Рассказчику неведомо происхождение мира: «Сын мой, природа людей, животных, растений и камней – это тайна бессмертных богов, и мне… неведомо, по какой причине мой лоб украшен рогами, которые нимфы когда-то увивали гирляндами цветов». Сатир вздыхает о золотом веке, в котором он блаженствовал вместе с сатирессами: «Вместе со мной одни только резвые сатирессы мерным топотом раздвоенных копыт оглашает долы». Сатир уже состарился, когда умер великий Пан, а Юпитер, претерпев ту же учесть, какой он подверг Сатурна, был низложен Галилеяни-ном .
В романе «Восстание ангелов», в главах XVIII-XXI, Франс дает фантастический, даже фантасмагорический – но опять же весьма иронический – обзор космогонической истории мира, предваряя его весьма красочной повестью о борьбе Люцифера с Богом. Рассказ ведет один из участников мятежного воинства ангелов, пребывающий на земле в образе старца Нектария. Он ведет повествование в обществе своих собратьям по борьбе с демиургом и сочувствующего представителя смертных, одного из центральных персонажей романа, Мориса д''Эпарвье. Это рассказ о сражении в беспредельных пространствах за сияющую Гору Господню двух ангельских воинств с явными антропоморфными чертами. Господь побеждает Люцифера своим небесным огнем, мятежник низвергается в пустынные пространства, где нет ничего, кроме сернистых родников, дымящихся кратеров и ядовитых болот, где замыкают горизонт ледяные горы и необозримые моря мглы, а над головой тяжко нависает медное небо. Люцифер временно смиряется с поражением, но жаждет реванша. В процессе мучительных раздумий после поражения мятежник осознает, что без овладения тайной небесного огня ему не добиться победы – и приходит к мысли о необходимости познания для того свойств всей Вселенной. Именно в процессе познания можно овладеть заветной тайной, что позволит ему в будущем все же низвергнуть тирана. Обращаясь к своему воинству, Люцифер провозглашает: «Только путем познания можно подчинить себе природу, воцариться над вселенной, стать богом. Нам необходимо овладеть молнией, и мы должны направить к этому все наши усилия… Будем наблюдать природу, будем проникать в нее с пылким рением и жадно овладевать ею; постараемся постичь ее в бесконечно великом и бесконечно малом. Познаем, когда она бесплодна и когда плодоносна, как создает она тепло и холод, радость и страдание, жизнь и смерть, как сочетает и как разлучает свои стихии, как творит она прозрачный воздух, которым мы дышим, алмазные и сапфирные скалы, с которых мы низринуты, и божественный огонь, обугливший нас, и высокую мысль, волнующую наш разум» . Далее излагается история человечества, находящего под патронажем Люцифера, ведущего людей к познанию мира. В этом масштабном повествовании упоминаются имена богов, в обличии которых падшие ангелы пред-ставали перед древними людьми: Изида, Зевс, Дионис; возникают имена людей, а также и мифологических персонажей, обозначивших, по мнению рассказчика, поворотные моменты истории на пути к познанию мира: легендарные Дискуоры, Кастор и Поллукс – братья Елены Прекрасной, Цезарь… Впрочем, до наступления эпохи Возрождения имена практически не упоминаются, прогресс приобретает более персонифицированный харак-тер лишь после ее наступления – говорится о польском каноннике (т.е. Копернике), обна-ружившим истинное строение вселенной, возникают имена архитекторов (Браманте, воз-двигшего знаменитый купол – из Нового времени, и античного Ветрувия) а также и врагов всякого прогресса: монаха, запустившего в беса чернильницей (Лютер), а затем и длинного и тощего доктора из Женевы (Кальвин), представленного рассказчиком холодным в своем неистовстве маньяком, еретиком, сжигавший на кострах других еретиков, самым лютым врагом граций, изо всех сил старавшемся вернуть мир ко временам Иисуса Навина и Судей израильских , периоду, оцениваемому Нектарием весьма негативно. Поворотный момент в движении к новым временам связывается в повествовании Нектария с именем Гассенди. После ужасов контрреформации, вызванных напором реформации, возникает новый порядок вещей, заря великой эпохи. «Не отрекаясь открыто и явно от бога своих предков, умы предались двум его смертельным врагам – Науке и Разуму, и аббат Гассенди незаметно оттеснил бога в отдаленную пропасть первопричин» . Здесь и возникает имя Франсуа Бернье: «Благодетельные демоны, которые просвещают и утешают несчастных смертных, вдохновили самых даровитых людей того времени на создание всякого рода рассуждений, комедий и сказок, совершенных по мастерству. Женщины постигли искусство беседы, дружеской переписки и утонченной вежливости. Нравы приобрели мягкость и благородство, неведо-мые минувшим временам. В этот век Разума один из лучших умов, любезный Бернье, написал однажды Сент-Эвремону: «Лишать себя удовольствия – великий грех». По одному этому лишь изречению можно судить, насколько подвинулось вперед умственное развитие в европейских странах. Разумеется, эпикурейцы существовали и раньше, но им не хватало сознания своего дара, какое было у Бернье, Шапеля и Мольера Теперь даже святоши научились понимать природу. И Расин, при всем своем ханжестве, умел не хуже безбожного физика-атеиста вроде Ги-Патэна, разбираться, в какой связи страсти, волнующие людей, находятся с тем или иным состоянием органов человеческого тела» .
Таким образом, Франс упоминает Бернье в романе дважды; писатель делает его как бы одной из центральных фигур той поворотной эпохи, в которой без труда можно распо-знать XVII век.

Франсуа Бернье, проживший около одиннадцати лет при дворе могольских правителей, читающей публике более всего известен как автор книги об Индии: «История последних политических переворотов в государстве Великого Могола» (1680), произведения, сыгравшего огромную роль в формировании европейских представлений о Востоке . На русском языке эта книга Бернье выходила в 1936 г. , но, помимо этого, в 2000 г. под редакцией В.В. Малявина в популярной серии «Арабески истории» вышла часть восточных писем Бернье, хотя и не отягощенная какими-либо библиографическими ссылками и буквальной точностью перевода, но дающая, тем не менее, представления о богатстве личности этого французского врача на индийской службе.
Бернье родился в 1620 г. в местечке близ Анжу; его родители были арендаторами, обра-батывали церковные земли; как можно судить по сохранившемуся тексту записи о креще-нии Бернье, они имели если не знатных, то влиятельных родственников ; их сын Франсуа сумел получить достойное образование, приобрести значительных друзей, вести достаточно независимый образ жизни и в полной мере реализовать свои таланты.
В 1647-1650 гг. Франсуа Бернье совершил свое первое путешествие в Северную Гер-манию, Польшу, Швейцарию и Италию. В эти года он познакомился с Гассенди, под ру-ководством которого подготовился к экзаменам на медицинскую степень. Бернье был близким другом знаменитого философа и присутствовал даже у его смертного одра (1655). Как отмечали еще современники, Бернье был очень многим обязан Гассенди. В частности, в письме от 16 июля 1670 г. де Монсо Младший будущему издателю сочи-нений Бернье Генри Олдинбургу (Mr. Henry Ouldinburgh) в кратком пересказе событий из жизни Бернье подчеркивал, что годы, проведенные вместе с Гассенди, чрезвычайно обогатили этого врача и путешественника, позволили ему стать духовным наследником идей и открытий философа: «Monsieur Bernier, after he had benefited himself for the space of many years by the converse of the famous Gassendi ; seen him expire in his arms, succeeded him in hit, Knowledge, and inherited his Opinions and Discoveries…» . Гассенди обладал не только мощным интеллектом, но и весьма живым воображением; как замечает Британская энциклопедия 1856 г. издания, факты и впечатления не подавляли философа, а лишь служили пищей для ума и поводом для дискуссии. Надо полагать, что Бернье приобрел навыки своих замечательно точных и весьма выразительных описаний, так поражающих воображение читателя его сочинений, именно под руководством своего великого друга.
В 1656-58 гг. Бернье был в Египте, намереваясь ехать далее в Абиссинию, однако затем меняет свои планы и в 1659 г. отправляется в Индию, где сначала служит у Дара, а затем, после падения и гибели Дара, хотя и с большими сложностями, умудряется перейти на службу к его брату-врагу, победившему и воцарившемуся Аурангзебу. В 1669 г. Бернье уже в Марселе, откуда он отправляется в Париж, где занимается своими сочинениями (пе-реиздание в английском переводе только подготовленных им к самим печати восточных материалов имеет объем около 500 страниц). Среди его книг, изданных в последний па-рижский период его жизни, несколько изданий основного его сочинения «История по-следних политических переворотов в государстве Великого Могола», путешествий по Индии и другим странам, несколько изданий (в частности, полные издания1673 и 1684 гг.) объемного обзора философии Гассенди и другие работы, посвященные идеям Гассенди и Декарта, переводы на французский индийских источников по истории Индии, сочинения по математике, метеорологии, некоторым физическим и геологическим вопросам. Как выразился де Монсо Младший в том же письме, когда Бернье вернулся во Францию, он буквально затопил недра Франции своими сочинениями, в которых изложил свои бесчисленные открытия и наблюдения, накопившиеся за годы пребывания в Индии .
Париж Бернье покидает только один раз – для того, чтобы посетить Лондон в 1685 г. Умер Бернье в 1688 г. похоже, что от инсульта.

Бернье настойчиво пропагандировал философские воззрения Гассенди не только в сво-ем европейском окружении – в известном парижском салоне XVII века, который собирался у мадам де Ла Саблиер, но и в местах более экзотических – например, в Индии у секретаря по иностранным делам Великого Могола, да и, собственно, везде, куда его забрасывала судьба.
Известно, что в XVII в. особую роль в общественной жизни Франции играли салоны; они объединяли людей различного общественного положения – придворных и литерато-ров, актеров и ученых, военных и государственных деятелей. Здесь складывалось общест-венное мнение. Каждый салон имел свое лицо . Салон мадам де Ла Саблиер собирал тех, кто интересовался наукой. Здесь господствовало философское свободомыслие. Наряду с салонами учеными и философскими были и салоны чисто литературные – например, са-лон мадемуазель де Монпансье, дочери Гастона Орлеанского, а также известный салон маркизы де Сабле.
Для мадам де Ла Саблиер Франсуа Бенье, как сообщает М.В. Разумовская, написал «Краткое изложение философии Гассенди». Полное издание «Краткого изложения» вы-шло в 1678 г. в Лионе, отдельные части публиковались 1674-75 гг. в Париже, в 1676 г. в Лионе. Мадам де Ла Саблиер Бернье посвящал и другие обзоры, касающиеся современ-ным ему идеям .
Для индийского набоба, Данешменд-хана, Бернье сделал переложение работ Гассенди на персидский. Впрочем, также как позже для мадам де Ла Саблиер, для Данешменд-хана Бернье переводил не только Гассенди, но и Декарта, а также и других авторов, чьи труды отражали состояние развития науки и философии к концу XVII века; Бернье зани-мался этой деятельностью около шести лет , в течение которых Данешменд-хан весьма пристрастился к обсуждению европейских идей. Бернье преподавал ему не только евро-пейскую философию, но также и языки с тем, чтобы его ученик мог ознакомиться с идея-ми в их оригинальном изложении; для Данешменд-хана, как пишет де Монсо, Бернье пе-ревел сочинения Гассенди на латинский.
Бернье так писал о своем непосредственном начальнике в письме господину де Мервей-лю:: «мой набоб, или ака, Данешменд-хан, с нетерпением ожидает меня в лагере. После обеда он обязательно должен пофилософствовать о книгах Гассенди и Декарта, погово-рить об автономии или анатомии, подобно тому, как все утро он обязательно посвящает важным государственным обязанностям в качестве государственного секретаря по ино-странным делам и главнокомандующего кавалерией».
Бернье, оказывая заметное влияние на развитие философской мысли в своем окруже-нии, сам не был подвержен воздействию чужеродных идей, воспринимая происходящее в свете вольнодумных идей гассендианской философии. Так, поскольку постоянные дис-куссии на общефилософские темы не заставляли Данешменд-хана сколько-нибудь пере-менить свои взгляды и образ жизни, он не оставлял надежды во время пребывания Бернье у него на службе, убедить своего врача изменить свою веру. Он посылал Бернье в Зенд-Барри, находившемся в трех днях пути от места их дислокации в Кашмире, с тем, чтобы Бернье посмотрел на чудесный источник, который весной, в мае, начинает бить совер-шенно необычно. Бернье осмотрел источник и его окрестности самым тщательным обра-зом, нашел самое прозаическое объяснение происходящему: причиной необычного явле-ния было таяние намерзшей за зиму воды и неравномерность нагрева окружающих скал. После осмотра источника, на обратном пути, Бернье дважды отклонялся от своего пути, чтобы осмотреть достопримечательности. Усвоивший либеральные привычки, Данеш-менд-хан остался все же доволен изысканиями Бернье и послал его в другое примечатель-ное место – к гробнице мусульманского святого, дабы его слуга убедился в чудесах, со-вершающихся на этом месте, и снова подумал о перемене религии. Бернье вновь отпра-вился в путь, но, поскольку опять не нашел там ничего чудесного, занялся изучением па-мятников и природных достопримечательностей Кашмира, что, судя по всему, и на сей раз не вызвало возражения у его набоба, верно, осознававшего невозможность изменить status quo и обратить Бернье.
Помимо переводов с французского на персидский, оказывавших воздействие на упо-мянутого представителя администрации Великого Могола, Бернье во время пребывания в Индии перевел с персидского на французский сокращенное изложение индийских легенд, сделанных в свое время по приказанию Джехан-Гира, деда Аурангзеба . Также, как сообщает сам Бернье в своем предуведомлении читателю к публикации своего основного сочинения об Индии, чтобы дать представление об истории королей Кашмира, он сделал перевод с персидского краткого обзора этой истории, выполненного в свое время по приказу Джехан-Гира. Свой перевод Бернье использовал для примечаний к своим письмам из Индии; публикация собственной корреспонденции представлялась ему необходимым для дополнения той информации, которая заключалась в основном сочинении.

Думается, что Франс был прав, включая Бернье в общий контекст своего космогониче-ского памфлета. Бернье не только представил европейской публике индийские диковин-ки; он всю свою жизнь служил как бы проводником самых разнородных идей, компен-диумом сведений из самых разных областей, живым связующим звеном между западной и восточной цивилизацией – и внутри этих миров действовал в том же направлении; он представлял в полной мере не только Восток Западу, но и Запад – Востоку . Он был тем, что по-английски называется an opinion leader. По собственной инициативе, не занимая при том никакой серьезной должности и не располагая никаким официальным постом, он стал своего рода двойным агентом влияния, оставаясь в тени, подобно любому добросовестному агенту, и заботясь лишь о развитии идей.
В одной из своих беллетризованных автобиографий Анатоль Франс высказал мнение, что наибольшее влияние на человечество оказали люди, о которых почти никто не знал; думается, что, избирая мало кому известного деятеля XVII в. в качестве ключевого персо-нажа истории, писатель проиллюстрировал этот один из своих бесчисленных парадоксов.

Комментарии к статье:


Франс А. Остров Пингвинов. / Франс. А. Собр. соч. в 8 тт.: Т. 6. – С. 7
Франс А. Святой Сатир. / Франс. А. Собр. соч. в 8 тт.: Т. 3. – С. 361
Там же.
Франс А. Восстание ангелов. / Франс. А. Собр. соч. в 8 тт.: Т. 7. – С. 106-138.
Франс А. Восстание ангелов… С. 132
Франс А. Восстание ангелов… С. 133
Там же
Кратко об этом см: Книга путешествий. Составитель В.В. Малявин. – М.: Наталис, 2000. – С.158.
Бернье Ф. История последних политических переворотов в государстве Великого Могола: Пер. с фр – М.: Б.и., 1936. – 351 с.
Его крестным отцом был преподобный Франсуа Бернье, кюре в местечке близ Анжу (vénérable et discret Messire François Bernier curé de Chantzaux). Об этом см.: – С.XX.
Francois Bernier. Reprint. First published : London, 1891. 1996, lvi..– C. XIX.
Анри де Монсо, сын приближенного французского короля, путешественник по Ближнему Востоку, автор путешествий, кандидат в члены английского Королевского научного общества в 1670 г. О нем см.: Guy Meynell. André de Monceaux. F.R.S. 1670. / Notes Rec. R. Soc. Lond. 47(1), 11-15 (1993)
Francois Bernier. Ibid. – C. XXXI
«…and after twelve years abode at the Court of the Great Mogol. is at last come to seek his rest in his native Countrey, there to give an Accompt of his Observa¬tions and Discoveries, and to poure out into the bosome of France, what he had amassed in India»: Francois Bernier. Ibid. – P. XLIX
Разумовская М.В. Жизнь и творчество Франсуа де Ларошфуко: Интернет-ресурс – http:// www.azbuk..net
Там же.
Francois Bernier. Ibid..– P. XI
Francois Bernier. Ibid. – P. 324
Ф. Бернье. Письма к господину де Мервейлю из Индии./Книга Путешествий./Сост. В.В. Малявин. – М.: На-талис, 2000. – С.160
Ф. Бернье. Указ. соч. – С. 184
Francois Bernier. Ibid. – P. X